Ярмо Господне - Страница 11

Пускай себе физически любой человек или ощущает или понимает, отчего условное время — скалярная величина, какую можно разложить на простейшей линейной шкале или отмерить на часовом циферблате. Но равномерность и равнозначность отрезков времени осознается людьми по-разному.

Для тебя три-четыре месяца — неимоверно долгий срок. Мне же это — раз оглянуться и нет его, времени. Вроде бы совсем недавно сам-то был таким как ты, маленьким. Раз, два — и нет десяти лет!

Сейчас я тебя в два раза старше. Но через двадцать лет у меня это уж не получится. Как арифметически, так и календарно. Тебе 30, мне 40. Велика ли разница?

Оба мы повзрослеем и станем примерно одинаково воспринимать пространство-время на коммуникативную единицу получаемой и усваиваемой информации разного рода.

Психофизикой, я сейчас тебя, Иван, грузить не буду. Но конкретно постараюсь пояснить, почему для детей время тянется так медленно.

Называется эта штука объективной информационной недостаточностью. То есть ты получаешь необходимых сведений, данных об окружающем мире меньше, чем можешь усвоить. И твое мышление буксует, топчется на месте.

Или же нужная информация тебе предъявляется в неудобоваримом и несъедобном виде. Вроде мерзкой холодной манной каши с непроваренными комками. Говорят: питательно, зато проглотить невозможно…

Филипп неспроста привел образное кулинарное сравнение. Крем-то для «наполеона» он давеча делал на основе манной крупы так, чтобы впоследствии никоим почином нельзя было определить ни по вкусу, ни по запаху происхождение сырья. Вдобавок, он вполне разделял нутряную Ванину нелюбовь к манной каше.

— Так вот, Иван, с коммуникативной информацией во времени происходит та же петрушка. С возрастом она становится для большинства людей несъедобной, их мелкие куриные мозги уже перенасыщены ею. Либо они неопределенно глушат себе мозг алкоголем, наркотиками, сексом, зрелищами, развлечениями, телевизором, глупыми книжками, рутинной работой.

Линейное время и годы для них пролетают незаметно. Минимума определяемой информации им куда достаточно.

Точно так же информации хватает тем, кто без остатка ее использует в творчестве и производстве. Зато они ощущают постоянную нехватку времени, быстро исчезающего в никуда, когда очень много следует сделать.

Это вторая причина, по какой время для детей еле-еле ползет. Начнешь чего-нибудь сам создавать, тогда узнаешь, как со свистом истекает время, и в каком оно дефиците у целеустремленных творческих людей.

Некоторые взрослые, Вань, бывает, тоже испытывают информационную недостаточность. Но уже от того, что слишком много знают, понимают и не в силах объять необъятное, открывающееся им. Тогда субъективное время для них то ускоряется, то замедляется.

Удается упорядочить поступающую информацию, то скорость ее восприятия возрастает. Познание приостанавливается, и время тормозит свой ход.

Человеку трудно переносить переизбыток или недостаток какой бы то ни было информации. Вспомни, Иван, в каком жутком тест-бассейне держали пилота Пиркса у Лема или кошмарную камеру псих-одиночества у Игзольтера для проверки психофизической устойчивости звездных рейнджеров.

При подготовке нынешних космонавтов также используют примитивную сурдокамеру и сенсорную депривацию. Эти писатели ничего не выдумали особенно нового…

Филипп отлично знал, какие доходчивые примеры надо приводить ученику, если тот запоем читает научную фантастику по-английски и другой литературы, как правило, не признает. Разве что Фил Олегыч, чего-нибудь этак невзначай порекомендует полистать на досуге и в контексте занятий.

— Sic itur ad astra, generose puer, — латынью завершил занятия учитель Филипп, не замедлив перевести на русский слова Вергилия. — Так идут к звездам, благородный отрок.

Дед Гореваныч за тобой самолично скоро подъедет, эсэмэску прислал. Пока мы с ним чаи будем гонять, глянь-ка, Вань, на новую игру, недавно мой дядя Гена из Берлина релиз привез. По-моему неплохая стрелялка от первого лица.

Некогда личный телохранитель и шофер господина Рульникова, с недавних пор глава службы безопасности головной фирмы, Игорь Иванович Смолич для Вани с Филиппом по-прежнему остается дедом Гореванычем. Наоборот, он теперь стал требовать, чтобы они именно так к нему обращались.

— Чтоб вы не думали, будто старик зазнался, став членом совета директоров, фу-ты ну-ты, лапти гнуты.

В их отношениях ничего-либо не изменилось, и они все так же время от времени гоняют друг друга в пейнтбольном клубе. Зима для игры в войнушку, между прочим, не предстает препятствием, если краска в баллончиках не замерзает.

— Это же на свежем воздухе в хорошей компании, — приговаривал Гореваныч, когда-то давно, чуть ли не советскую эпоху, в чине майора оставивший службу в спецназе.

По старой памяти и неистребимой страсти к автомобилям Гореваныч продолжает возиться в гараже босса, размещенном в десяти минутах ходьбы от дома Филиппа. Там он и «лендровер» ирнеевский обихаживает попутно с хозяйским «астон-мартином». Специальным образом по распоряжению босса, предварительно организованном Гореванычем, машина Филиппа нашла эпохальное прибежище в солидном, на четыре бокса, семейном гараже Рульниковых.

С похоронами родителей Игорь Смолич также очень помог Филиппу Ирнееву; много чего специально принял на себя в организации траурных церемоний и печальных ритуалов. Он же всем и всеми единовластно распоряжался на кладбище.

«Кто ближний нам? Тот, кто буди милостив к тебе от мира сего тленного».